Мессенджер MAX назвали частью цифрового суверенитета России
Наличие у России собственных цифровых платформ свидетельствует о полном цифровом суверенитете
В России обсуждение национального мессенджера MAX вышло на высший уровень. На прямой линии президент Владимир Путин заявил, что именно собственные платформы позволяют стране говорить о полном цифровом суверенитете. По его словам, сегодня только три государства в мире обладают этим статусом: Россия, США и Китай.
Национальный мессенджер
MAX создавался как инфраструктурный мессенджер, работающий полностью в российском правовом поле. Его главными отличительными чертами являются размещение серверов внутри страны, подчинение национальному законодательству и возможность интеграции с государственными и корпоративными сервисами. Всё это делает платформу не просто средством общения, а элементом цифровой независимости, где правила формирует само государство.
А как у них?
В Китае национальные мессенджеры встроены в единую цифровую экосистему, тесно связанную с государственным регулированием. Экосистема объединяет общение, платежи и сервисы, обеспечивая контроль данных и технологическую автономию внутри страны. В то же время китайская модель отличается отсутствием конкуренции.
В большинстве других государств цифрового суверенитета в полном смысле нет. Они используют зарубежные мессенджеры и облачные сервисы, не контролируя инфраструктуру, алгоритмы и хранение данных. Это означает зависимость от внешних игроков и ограниченные возможности защиты национальных интересов в цифровой среде.
Независимость и конкуренция
Российский же MAX, как подчеркнул президент, не отменяет конкуренцию. Другие мессенджеры могут работать в России, если соблюдают законы страны. Российский подход позволяет развивать собственные технологии, не закрывая рынок, и формировать устойчивую цифровую систему, ориентированную на долгосрочную независимость и развитие.
Наличие национального мессенджера при наличии конкуренции со стороны зарубежных игроков, работающих в российском правовом поле, позволяет взять положительные черты у конкурентов и избежать их ошибок. Это делает нашу модель цифрового суверенитета наиболее оптимальной.
